Можно ли сказать, что иметь недвижимость в собственности является особенностью менталитета россиянина? Известно утверждение, что во многих западных странах люди сознательно не берут долгосрочный кредит, так как он привязывает к определенной локации. И появляется необходимость искать работу в определенном месте. Можно ли сказать в этом есть доля прагматизма и насколько данная стратегия применима для России?

Владимир Кочубей, Руководитель OMetre.ru:

В других странах иные условия кредитования, иное представление о комфорте. На западе нет «наследия коммуналки». А у нас половина населения живёт втроём – вчетвером в 2-комнатной «хрущёвке» 40–45 мІ. Да, по Росстату более 86% жилья в стране – частная собственность. Но 78% такой собственности – результат приватизации, но не покупки. Качество соответствующее: 45,2% жилищного фонда приходится на дома, построенные до 1970 года.

Кроме того, стремление иметь собственное жильё подпитывает чувство социальной незащищённости. Начиная от упомянутой выше бесправности арендаторов, и до жизненных рисков. Как снимать жильё на нашу пенсию? А если случилась длительная болезнь, инвалидность? Арендодатель терпеть не станет. А вот собственное, единственное жильё – забрать у гражданина уже нельзя. В конце концов, квартиру всегда можно продать, сдавать комнату или заключить договор ренты.

Нельзя забывать и про специфику нашей социальной инфраструктуры. Устроить ребёнка в школу, детский сад, или приписаться к поликлинике, арендатору непросто. Поэтому, например, у нас не распространена практика переезда всей семьёй ближе к месту новой работы. Скорее работу будут искать ближе к дому, или смиренно ежедневно терять по 4 часа жизни в дороге.

Для нас отдавать свои деньги психологически комфортней за своё. Нам очень важно оставить что-то детям. Поэтому при первой возможности купить собственное жильё, россияне делают это. Недавнее исследование НАФИ показало, что среди нынешних арендаторов, 35% уповают на краткосрочность текущего статуса, ограничивая расчётный период аренды одним годом. О двух и трёхлетней перспективе говорят 15 и 17% респондентов.